Турбореализм
 | Эту статью предлагается удалить. |
Турбореали́зм — самоназвание направления, возникшего в отечественной фантастической литературе в начале 1990-х. По мнению некоторых критиков и не участвующих в движении писателей явился результатом попытки отмежеваться от считающейся «низким жанром» фантастики как таковой.Шаблон:-1
Турбореализм можно определить как философско-психологическую интеллектуальную фантастику, свободно обращающуюся с реальностями. Произведения, относимые к этому направлению, находятся на стыке фантастики и «обычной» литературы, фантастические допущения являются отправной точкой для произведения, выполненного по канонам социально-психологической прозы[1]. В каком-то смысле, турбореализм есть дальнейшее развитие представления о «реалистической фантастике», заложенного Стругацкими[2]. Термин «турбореализм» пустил в ход Владимир Покровский[3]. К «турбореалистам» относятся такие авторы, как Андрей Столяров, Андрей Лазарчук, в какой-то степени Виктор Пелевин и Михаил Веллер. В близкой к турбореализму манере работают Эдуард Геворкян и Андрей Саломатов.
Андрей Лазарчук даёт[3] следующее определение турбореализма:
Турбореализм подразумевает следующее: наш мир, в основном, представляет собой коллективный вымысел или, по меньшей мере, описание, текст, информационный пакет; непосредственно в ощущениях мы получаем малую толику информации о нём (да и ту, зная кое-что о механизмах восприятия, можем ставить под сомнение), значительно же больше — в виде сообщений, прошедших через многие руки.
<…>
Можно сказать так: турбореализм есть литература виртуального мира, в котором мы существуем.
Поскольку термин пока не устоялся, в число «турбореалистов» периодически попадают авторы «четвертой волны», работающие в других эстетических пространствах — например, Михаил Успенский, Евгений Лукин, Вячеслав Рыбаков или Борис Штерн.[источник не указан 4778 дней]
Турбореализм характеризуется его теоретиками по таким отличительным чертам, как «надтекст», «эпикатастрофичность» и «метарелигия».
Суть принципа «надтекста» — представление о литературе в целом как об информационной волне, катящейся из прошлого в будущее. Для того, чтобы сказать что-то действительно новое, автор должен находиться впереди этой волны, писать с опережением собственного времени. Достигается это повышенной смысловой и эмоциональной насыщенностью текстов произведений турбореализма, из чего естественным образом проистекает множественность трактовок. Принцип «надтекста», который был важен для «турбореалистов» на этапе формирования их движения, носил не столько философско-эстетический, сколько политический характер — он наглядно показывал, почему турбореализм находится в авангарде современной литературы.
Принцип «эпикатастрофизма», напротив, оказался весьма плодотворным. Он постулировал, что человек (социум, мир) существует в условиях перманентной катастрофы — нравственной, социальной, космологической. Применение этого принципа придает произведениям «турбореализма» некоторую пессимистичность — и одновременно делает их относительно динамичными.
Принцип «метарелигии» основан на представлении о равнозначности для турбореализма таких начал, как личность, Бог и мир. Именно использование этого принципа позволяет авторам свободно обращаться с реальностями, сталкивать на равных Бога (или Дьявола) и человека, использовать магию не как художественный прием, а как существенную часть описываемой реальности.
Главные произведения турбореализма
- Андрей Столяров. Ворон (1990);
- Андрей Лазарчук. Опоздавшие к лету (1990—1996);
- Виктор Пелевин. Жизнь насекомых (1992);
- Андрей Столяров. Монахи под Луной (1992);
- Андрей Столяров. Я — мышиный король (1994);
- Виктор Пелевин. Чапаев и пустота (1996).
Примечания
- ↑ Русская литература сегодня. С. И. Чупринин // М.- "Время", 2008, 816 стр.; ISBN: 978-5-9691-0408-2
- ↑ Турбореализм, С. И. Чупринин, журнал «Знамя», Журнальный зал
- ↑ 1 2 Андрей Лазарчук «Различить истину и вымысел невозможно…», ответы на вопросы читателей журнала «Если»