Предатель (фильм, 1926)
«Предатель» — советский немой фильм 1926 года режиссёра А. Роома, по мотивам рассказа Льва Никулина «Матросская тишина».
| Предатель | |
|---|---|
.jpg) | |
| Жанры | драма, экранизация |
| Режиссёр | Абрам Роом |
| Авторы сценария |
Лев Никулин, Виктор Шкловский |
| Оператор | Евгений Славинский |
| Кинокомпании | ГОСКИНО (1-я фабрика) |
| Длительность | 71 мин. |
| Страна |
 СССР |
| Год | 1926 |
| IMDb | ID 0017279 |
Фильм сохранился не полностью. Долгое время считался утраченным[1][2], ныне доступно около 25 минут начала фильма.
Сюжет
править1905 год. Приморский город (Одесса), в «весёлом доме» мадам Гюйо начальник охранного отделения фон Диц рассматривает фотопрейскурант на «товар», и выбрав девушку остаётся на ночь.
Здесь же у проститутки Ванды ночует штурман Нератов. Его разыскивает его соратник по революционной борьбе Неизвестный матрос, чтобы предупредить об опасности — арестован один из товарищей — Борис, и теперь планируемому делу грозит провал. Но хозяйка публичного дома мадам Гюйо выпроваживает матроса, и тому лишь на утро удаётся встретиться с Нератовым.
Утром фон Диц, придя на службу, допрашивает арестованного большевика Бориса с парохода «Саратов», и вместо него посылает на пароход провокатора — агента «Рябину».
Узнав от провокатора о том, что на пароходе «Саратов», который должен везти политических ссыльных на Сахалин, готовится восстании команды, охранка арестовывает и расстреливает пятерых матросов-революционеров. Неизвестный матрос, отстреливаясь ранит провокатора выстрелом в руку, но схваченный жандармами, не успевает разглядеть его в лицо.
1925 год. Следователю Соколову поручено разбирательство дела о провале восстания на «Саратове». Из участников событий тех дней находятся Неизвестный матрос, состарившаяся проститутка Ванда, струсивший при восстании механик, и штурман Нератов… После запутанной цепи ложных подозрений Неизвестный матрос узнаёт, кто же был провокатором.
Неизвестный немым свидетелем, таинственным детективом, суровым судьей проходит через весь фильм, а в нём через две эпохи. Он — единственный знавший, кто выдал революционных матросов в 1905-м, долгие годы ищущий предателя и наконец в 1925 году нашедший и разоблачивший его. Этот Неизвестный, как символ неизбежности революционного возмездия кажется пришедшим из поэтического, романтического кинематографа.
— киновед Ирина Гращенкова - Киноантропология XX/20, 2014 год
В ролях
править- Николай Панов — Парчевский, штурман дальнего плаванья
- П. Коризно — Николай Нератов-Зимин, штурман, революционер, предатель — агент охранки «Рябина»
- Мария Паршина — Наташа Зимина, его сестра
- Николай Радин — Павел Павлович фон Диц, начальник охранного отделения
- Давид Гутман — Курбатов, секретарь фон Дица
- Артемий Ай-Артян — Борис, матрос-большевик
- Николай Охлопков — Неизвестный матрос
- Евгения Хованская — мадам Гюйо, хозяйка публичного дома
- Тамара Оганезова — Ванда, проститутка
- Софья Магарилл — проститутка
- Анна Стэн — проститутка
- Мария Шленская — старая проститутка
- Борис Шлихтинг — сутенёр публичного дома
- Наум Рогожин — тапёр в публичном доме
- Леонид Юренев — капитан
- Константин Давидовский — прокурор
- В. Поддубный — Соколов, следователь
- Тамара Адельгейм — девочка Лиля
- Константин Ефимов
- Нина Ли — эпизод
Съёмки
правитьВ буклете режиссёр так определил главную задачу фильма:
«Предатель» должен быть первой советской картиной высокого зрительного напряжения. Неожиданность. Внезапность. Неизвестность. Вот три основных чисто кинематографических момента, которые были положены мною в основу построения сценария и композиции действия «Предателя»…
— режиссёр фильма Абрам Роом[1]
Сценарий фильма писался по повести Льва Никулина «Матросская тишина», опубликованной в журнале «Новый мир», при этом было введено, изменяя всю фабульную линию рассказа, новое действующее лицо — Неизвестный матрос — на первый взгляд второстепенный герой:
Окрестили мы его Неизвестным с большой буквы не случайно — тут сказалась общая для нас с Охлопковым принадлежность к школе Мейерхольда. Во время постановки «Маскарада» Лермонтова на сцене Александрийского театра в 1917 году Мейерхольд, как известно, по-новому трактовал фигуру Неизвестного и второстепенный персонаж пьесы приобрел в спектакле первопланное значение. дал новое истолкование образа Неизвестного. По Мейерхольду, Неизвестный — это главное действующее лицо драмы
— ассистент режиссёра С. И. Юткевич[1]
Фильм был снят за два месяца, натурные съёмки велись в Одессе, но в целом картина делалась в павильоне — было построено более тридцати декораций[1].
Декорации были символичны — так комната проститутки в публичном доме была разрисована парусниками — «точь-в-точь как в кабачке из первого видения лирической драмы А. Блока „Незнакомка“», а декорации ресторана с вращающимся столом, были выполнены по примеру трактира «Самокат», существовавшего в Нижнем Новгороде и описанного Максимом Горьким[1].
Фильм — дебютная, но незаметная по оценке киноведа Л. Аркус («ничего общего с барнетовской Наташей Коростелёвой»[3]) роль в кино будущей известной актрисы Анны Стэн[4][5].
Критика
правитьСовременная фильму критика резко негативно восприняла фильм, положительно отмечая лишь игру актёров и декорации:
Критика обрушила на «Предателя» массированный удар. Было сказано много справедливого — о подчинении главной темы ходам искусственной интриги, о чрезмерном увлечении режиссёра побочными обстоятельствами, и много несправедливого. Но Юткевича хвалили. Его декорации произвели впечатление, хотя слышались упреки и в чрезмерности, перенасыщенности кадров изощрёными вещами.
— киновед Михаил Зиновьевич Долинский[5]
И хотя были и положительные отзывы о режиссёрской работе:
А «Предатель»? Разве не на деталях построен там весь фильм? Струйки воды из крана. Деньги фон Дица. Веер в публичном доме. Рука предателя… И к ним — общий тон картины. Уже не только культура, — а изощренность. Не просто кадр, а — утонченный кадр. Какая-то эстетика виртуоза. Своеобразно преломленный уайльдизм…Черточки стиля? Отвинченная рука и невидимый расстрел в «Предателе». Когда смотришь картину Роома — отсутствует впечатление советской работы. Кажется, что — заграничный продукт (комплимент в данном случае — скверный). И девять десятых вины — в сценарии. Но он неотделим от режиссёрской работы. Ответственен за него — Роом.
— В. В. Недорово, журнал «Кино», Ленинград, № 49 за 7 декабря 1926 года[6]
Но в целом фильм считался неудачей режиссёра, даже его ассистент С. И. Юткевич критически относился к фильму:[1]
Картину «высокого зрительного напряжения», о чём мечтал Роом, ему сложить не хватило умения, не помогла и «штопка» Шкловского — советский триллер американского образца в результате не состоялся. … Охлопков исполнял своего Неизвестного в благородной, сдержанной манере «темповой» игры, но сюжетных поступков у его персонажа было мало, он явился лишь «вставной фигурой» в примитивно-детективном фильме, который в целом не удался.
С такой же оценкой фильм вошёл в историю советского кино, во многом из-за сценария, с его низким идейным содержанием, в отличие от его предыдущей картины «Бухта смерти»:
Но в следующей его картине, «Предатель» (1926), они привели к забвению идейной задачи постановки и к эстетизации самых отвратительных сторон дореволюционной жизни. Уже сам Никулин, разработавший рассказ как детектив, сосредоточил внимание читателей не на революционной деятельности моряков, а на ходе разоблачения провокаторов. Роом углубил эту ошибку писателя, почти полностью вытравив из фильма его революционное содержание и развернув значительную часть действия в «роскошном» публичном доме, завсегдатаем которого был провокатор. И фильм превратился в безидейное приключенческое произведение, к тому же рассчитанное на нездоровые интересы отсталой части зрителей.
— Очерки истории советского кино: 1917-1934 / Институт истории искусств. - М.: Искусство, 1956. - стр. 230
Критики XXI века с интересом рассматривают фильм, так киновед Ирина Гращенкова отмечает, что значительны у режиссёра А. Роома и неудачи, и считавшийся пропавшим фильм долгое время интриговал историков кино[2], а британский киновед и преподаватель Кембриджского университета Эмма Уоллис обратила внимание на декорации фильма[7].
Рецензии
править- Загорский М. — И все же — это лучше средней европейской фильмы // «Советский экран», № 42, 1926. — с. 4—5
- Валерии С. — «Предатель» // «Новый зритель», 1926, № 41, с. 17—18.
- Перцов — «Предатель» // Кино (Москва), 5 октября 1926
- Б. п. — «Предатель». Совкино // Кино (Ленинград), 12 октября 1926
- Б. п. — «Предатель». Совкино // Экран, № 38, 1926. — стр. 13
- Гехт С. — «Предатель» // «Кино» (Москва), 1926, 20 июля.
- Херсонский Х. — Борьба фактов, взглядов, идей и способов воздействия // «Кинофронт», 1926, No 9-10, с. 24—25.
- Прим. О — «Предателе» // «Вечерняя Москва», 1926, 21 сент.
- Виленский Э. — Новые фильмы // «Новый зритель», № 39, 1926. — с. 17.
- Вадим — «Предатель» // «Молодой ленинец» (Москва), 1926, 30 сент.
- С-ва Е. — «Предатель» // «Рабочая газета», 1926, 30 сент.
Примечания
править- ↑ 1 2 3 4 5 6 Юткевич Сергей Иосифович — Поэтика режиссуры: Театр и кино Архивная копия от 23 октября 2019 на Wayback Machine, тоже в Юткевич С. — Инозримый Охлопков // Искусство кино. 1980. № 6.
- ↑ 1 2 Гращенкова И. Ромъ/ Роом // Киноведческие записки. 2010. № 97.
- ↑ Леонид Попов, Любовь Аркус — Новейшая история отечественного кино: 1992—1996. — СЕАНС, 2002—523 с. — стр. 258
- ↑ Собрание сочинений в трех томах, Том 1 / Сергей Юткевич, Михаил Зиновьевич Долинский. — М.: Искусство, 1990. — стр. 319
- ↑ 1 2 Михаил Зиновьевич Долинский - Связь времен - Искусство, 1976. - 327 с. - стр. 158
- ↑ Недоброво В. - Роом // Кино (Ленинградское приложение). 1926. № 49. 7 декабря. С. 2. Цит. по: Киноведческие записки. 2013. № 102/103.
- ↑ Эмма Уиддис — Фактура: поверхность и грубина в кинодекорационном искусстве раннего советского кино Архивная копия от 19 августа 2019 на Wayback Machine // Киноведческие записки. — Москва, 2012. № 99 (дек.).- С.35-59.
Источники
править- Абрам Роом — Картина высокого напряжения // «Предатель», кинороман. М., 1926. Цит. по: Абрам Матвеевич Роом. 1894—1976. Материалы к ретроспективе фильмов. М.: Музей кино, 1994.
- Предатель // Мосфильм