Самовар
Самова́р — большой металлический сосуд для кипячения воды и приготовления чая. Первоначально вода нагревалась внутренней топкой, представляющей собой высокую трубку, наполняемую древесным углём. Позже появились другие виды самоваров — керосиновые, электрические и пр. В настоящее время почти повсеместно вытеснены электрическими чайниками и простыми чайниками для плит.
Существует легенда, согласно которой самовар в Россию из Голландии завёз Пётр I, но в действительности самовары появились почти на полвека позже, в 1740-х годах. Первоначально в России самовар начали делать на Урале. Хотя родиной самоваров традиционно считают Тулу, однако исторические факты свидетельствуют о том, что первенство принадлежит Иргинскому заводу (сейчас село Нижнеиргинское).
Самовар в афризмах и коротких цитатах
править| — Осип Сенковский, «Теория образованной беседы», 1835 |
| — Иван Кокорев, «Самовар», 1849 |
| — Антон Чехов, «Невидимые миру слёзы», 1884 |
Ах, как грустно самовар, | |
| — Яков Полонский, «Выжатые лимоны», 1890-е |
| — Антон Чехов, «Записные книжки. Дневники», 1891—1903 |
| — Андрей Белый, «Серебряный голубь». Глава первая. «Село Целебеево» — «Наше село», 1909 |
| — Александр Серафимович, «В номере», 1910 |
| — Максим Горький, «Детство», 1914 |
Едва успел сесть утром за самовар, как меня пригласила к телефону вчерашняя именинница. — «Слышали новость? Львова застрелилась».[8] | |
| — Борис Садовской, «Петербург» (Часть Седьмая), 1912-1916 |
Одним из самых крупных памятников дорого стоящего бессмыслия является храм Спасителя: это — как бы огромный самовар, вокруг которого благодушно собралась патриархальная Москва. | |
| — Евгений Трубецкой, «Три очерка о русской иконе», (Два мира в древнерусской иконописи), 1916 |
| — Вера Фигнер, «Запечатлённый труд», 1921 |
Он посмотрел вокруг себя, увидел стол и лица сидящих, отражение их в самоваре ― в особой самоварной перспективе...[10] | |
| — Владимир Набоков, «Защита Лужина», 1930 |
| — Борис Житков, «Виктор Вавич», 1934 |
Самовар полируют на хлопчатобумажных кругах, зачищают, обезжиривают в ваннах растворами тринатрийфосфата и поташа, а потом еще раз — ватными тампонами со смесью окислов — венской известью, и вдобавок множество раз промывают...[12] | |
| — Михаил Гуревич (Кривич), Леонид Ольгин, «Сделано в Туле», 1969 |
И тут пути самоваров расходятся: те из них, которые будут украшать столы в Европе, никелируют шесть минут, а те, которым предстоит отправиться в Африку, — немного дольше; в расчёте на тропический климат они получают никелевую защиту потолще.[12] | |
| — Михаил Гуревич (Кривич), Леонид Ольгин, «Сделано в Туле», 1969 |
…Самовар – серьёзная штука. Самовар — символ семьи, устойчивости во времени и пространстве.[13] | |
| — Виктор Конецкий, «Никто пути пройдённого у нас не отберёт» (повесть), 1987) |
| — Константин Кедров, «Кто ты, огнелицый?», 1989 |
Самовар в публицистике, мемуарах и документальной прозе
правитьУтренний самовар не имеет того значения: поутру многие кушают кофе и шоколад; другие, более приближенные к природе, менее испорченные, довольствуются грогом, наливками, даже водкою; и вообще утренний самовар ― самовар в халате и туфлях, самовар в чепчике, непричесанный, неумытый, не представляет ничего общественного, не отражает никакой страсти. Вечерний ― другое дело! Тогда в самоваре кипят мысли, страсти, самолюбие, надежды, опасения и польза всего общества. Тогда каждый старается выказать чем-нибудь перед самоваром свое отношение к обществу, нарисоваться в своем подлинном виде, во всей своей важности. Тогда… Словом, тогда все общество заключается в своем самоваре. Вы видите, что это ведет прямо к основному началу образованной беседы, в которой каждый должен говорить о себе.[1] | |
| — Осип Сенковский, «Теория образованной беседы», 1835 |
Кипит медный богатырь; полымем пышет его гневное жерло; клубом клубится из него пар; белым ключом бьет и клокочет бурливая вода... Близко наслаждение; готов душистый чай. Какой вкус, какой запах: что пей, то хочется! Чашка за чашкой, и вот мало-помалу во всем существе, по всем жилкам и суставчикам, разливается неизъяснимое самодовольствие; тепло становится жить на свете, легко и весело на сердце; ни забота, ни печаль не смеют подступить к тебе в эти блаженные минуты. Хорошо. Тихая лень обаяет душу и тело, все чувства в бессрочном отпуску; хлопотливому уму-разуму отдых, игривому рою мечтаний полная воля... Приходят и сумерки, задумчивые зимние сумерки. Кругом тишь и темь; сидишь в каком-то полузабытьи, дремать не дремлешь, а похоже на то. В легких облаках вьющегося пара вереницей мелькают фантастические лица; воображение уносится за тридевять земель, точно в пору детства, когда засыпаешь, бывало, под сказки бабушки и летишь раздольною думою в тот волшебный мир, где живут Иван-царевичи с жар-птицами, бабы-яги да мужички с ноготок, борода с локоток. | |
| — Иван Кокорев, «Самовар», 1849 |
Прибавлю ещё одну дамскую историю. Горничная жены пензенского жандармского полковника несла чайник, полный кипятком; дитя её барыни, бежавши, наткнулся на горничную, и та пролила кипяток; ребёнок был обварен. Барыня, чтоб отомстить той же монетой, велела привести ребёнка горничной и обварила ему руку из самовара…[15] | |
| — Александр Герцен, «Былое и думы» (часть четвёртая «Москва, Петербург и Новгород»), 1857 |
Я сидел на подоконнике раскрытого окна, любуясь этой утренней суматохой. На столе у меня кипел самовар. В эту минуту дверь в мою комнату слегка приотворилась, и вслед за тем высунулась рука с бумагой, сложенной в форме прошения. Я только что хотел было встать, чтобы рассмотреть таинственного обладателя таинственной руки, как в коридоре раздался строгий голос коридорного, дверь захлопнулась, и рука исчезла. | |
| — Глеб Успенский, «Растеряевские типы и сцены», 1877 |
Бахчисарай с его тесной горной улицей, харчевнями, лавками, медными и жестяными производствами, действующими открыто на глазах прохожих, сохранил полностью характер азиатского города. В лучшей гостинице, где пришлось нам ночевать, мы после девяти часов вечера могли только получить чайник кипятку, так как самовара уже не полагается.[17] | |
| — Афанасий Фет, «Мои воспоминания» (часть II), до 1889 |
Во второй половине ноября 1913 г. я приехал в Москву и раза два видел Надю. 24 ноября в воскресенье был я на именинах. Надя меня вызвала к телефону. Из отрывистых слов я понял, что ей нестерпимо скучно. — «Скучно, прощайте!» Домой я возвратился поздно. Едва успел сесть утром за самовар, как меня пригласила к телефону вчерашняя именинница. — «Слышали новость? Львова застрелилась».[8] | |
| — Борис Садовской, «Петербург» (Часть Седьмая), 1912-1916 |
Поутру 3 апреля, когда я вышла осмотреть окрестности, в воротах стояло щедринское «гороховое пальто», делавшее внушение дворникам: «Непременно до 12 часов! Непременно до 12 часов!» Было ясно, что дворников зовут в градоначальство. Тогда я выставила условный сигнал, что квартира еще безопасна; в нее почти тотчас вошли Ивановская и Терентьева и унесли последние узлы, прося не медлить уходом. Дождавшись женщины, которая приходила убирать нашу квартиру, и под приличным предлогом выпроводив ее, я вышла, заперев свое опустошенное жилище. Говорят, жандармы прибыли на нашу квартиру, когда самовар, из которого я пила чай, еще не остыл: они опоздали на час или полтора.[9] | |
| — Вера Фигнер, «Запечатлённый труд», 1921 |
Одним из самых крупных памятников дорого стоящего бессмыслия является храм Спасителя: это — как бы огромный самовар, вокруг которого благодушно собралась патриархальная Москва. <...> | |
| — Евгений Трубецкой, «Три очерка о русской иконе», (Два мира в древнерусской иконописи), 1916 |
Страсть к кладбищам очень русская черта. В праздничные дни провинциальный город — ведь вы, и как это жаль, совсем не знаете русской провинции — великодержавный Санкт-Петербург — как будто всё в нём одном. На праздниках на кладбище фабричные всей семьей отправлялись — пикником — с самоваром, закусками, ну и, конечно, с водочкой. Помянуть дорогого покойничка, вместе с ним провести светлый праздник.[18] | |
| — Иван Бунин из беседы с И.В. Одоевцевой, 1948 |
| — Владимир Солоухин, «Третья охота», 1967 |
Самовар полируют на хлопчатобумажных кругах, зачищают, обезжиривают в ваннах растворами тринатрийфосфата и поташа, а потом еще раз — ватными тампонами со смесью окислов — венской известью, и вдобавок множество раз промывают... Ещё желтый, но уже сияющий, как подобает самовару, корпус крепят на подвески автомата никелирования. И тут пути самоваров расходятся: те из них, которые будут украшать столы в Европе, никелируют шесть минут, а те, которым предстоит отправиться в Африку, — немного дольше; в расчёте на тропический климат они получают никелевую защиту потолще. А потом самовар на час сам превращается в гальваническую ванну. Снаружи-то от защищен, а вот внутри как был, так и остался латунным![12] | |
| — Михаил Гуревич (Кривич), Леонид Ольгин, «Сделано в Туле», 1969 |
Лудят все самовары, даже «Ясную Поляну», тот, который на полстакана. Ничего не поделаешь — посуда... И опять, как при никелировании, тропические самовары получают лишнюю порцию олова. После очередной промывки самовары, пройдя двенадцатиметровую сушилку, опускаются под землю, чтобы вынырнуть в соседнем корпусе, где ведут последние, как говорят, финишные, операции. Хотя в электролите для никелирования есть специальная добавка — блескообразователь (нафталиндисульфокислота), которая делает покрытие плотным, глянцевым, корпус еще раз полируют, драят венской известью, сушат и лишь после этого приступают к сборке. А прежде чем самовар вместе с иноязычным описанием упакуют в коробку, его минут на десять заливают водой и испытывают на герметичность. Что может быть обидней, если из затейливого крана на праздничную скатерть будет капать вода...[12] | |
| — Михаил Гуревич (Кривич), Леонид Ольгин, «Сделано в Туле», 1969 |
Ох уж эта бездна ледяная, всезамерзающая, как пугала она начиная с XVIII века, сколько в ней ужаса, а ведь нет ее на самом деле. Блефом оказалась и теория тепловой смерти мира по аналогии с остывающим самоваром, и бесконечные абсолютные пространства с бесконечным абсолютным временем оказались призраками, фантомами. Побеждена была бездна в 1910 году с выходом в свет специальной теории относительности.[14] | |
| — Константин Кедров, «Кто ты, огнелицый?», 1989 |
Самовар в художественной прозе
правитьВ тот же день, вечером, в маленькой комнатке, подле постели, покрытой полосатым пуховиком, за неуклюжим столиком сидел Онисим напротив Василисы. Тускло-жёлтый огромный самовар шипел и сипел на столе; горшок ерани торчал перед окошком; в другом углу, подле двери, боком стоял безобразный сундук с крошечным висячим замком; на сундуке лежала рыхлая груда разного старого тряпья; на стенах чернели замасленные картинки, Онисим и Василиса кушали чай молча, глядя в лицо друг другу, долго вертели в руках кусочки сахару, как бы нехотя прикусывали, жмурились, щурились и с свистом втягивали сквозь зубы желтоватую горячую водицу. | |
| — Иван Тургенев, «Петушков», 1847 |
Как только выпал снег и установился зимний первопуток, Марфа Андревна действительно припожаловала в Петербург, и припожаловала с немалою свитою. Кроме лакеев, истопников и сенных девушек и самоварниц, за Марфою Андревной в петербургскую квартиру молодого Плодомасова вбирались два крошечных человечка: оба в кашемировых бухарских бешметах, ― не разобрать, не то мужчины это, не то женщины.[19] | |
| — Николай Лесков, «Старые годы в селе Плодомасове», 1862 |
Когда «поверка» обошла наши камеры и поднялась на «малый верх», Михеич отворил нашу дверь. Коридорный арестант подследственного отделения, Меркурий, исполняющий обязанности «парашечника», убирающий камеры и бегающий на посылках у «привилегированных» арестантов, явился в нашу камеру с самоваром. Пока «поверка» не ушла совсем, Михеич просил нас для «порядку» не выходить в коридор.[20] | |
| — Владимир Короленко, «Яшка», 1880 |
Поди, дурак, самовар поставь и скажи Ирине, чтобы она тово... принесла из погреба огурцов и редьки... Да почисть селёдочку... Луку в неё покроши зелёного да укропцем посыплешь этак... знаешь, и картошки кружочками нарежешь... И свёклы тоже... Всё это уксусом и маслом, знаешь, и горчицы туда... Перцем сверху поперчишь... Гарнир, одним словом... Понимаешь?[3] | |
| — Антон Чехов, «Невидимые миру слёзы», 1884 |
Вы знаете, что блины живут уже более тысячи лет, с самого, что называется, древле-славянского ab ovo… Они появились на белый свет раньше русской истории, пережили её всю от начала до последней странички, что лежит вне всякого сомнения, выдуманы так же, как и самовар, русскими мозгами… В антропологии они должны занимать такое же почтенное место, как трёхсаженный папоротник или каменный нож; если же у нас до сих пор и нет научных работ относительно блинов, то это объясняется просто тем, что есть блины гораздо легче, чем ломать мозги над ними…[21] | |
| — Антон Чехов, «Блины», 1886 |
Вон немец обезьяну выдумал! Это всем известно, кроме его самого. Англичанин ― бифштекс, гишпанец ― гитару, итальянец ― макароны, голландец ― червонец, француз ― много чего выдумал, не перечесть! Только всё пустяки, американец сплоховал, даже собственного языка не придумал, на чужом болтает. А вот русский человек, как есть, ничего не выдумал. Сказывают, будто самовар изобрел. Вещь хорошая, а всё-таки чайник с кипятком сейчас бы его должность исправлять мог…[22] | |
| — Евгений Салиас-де-Турнемир, «Аракчеевский сынок», 1888 |
Несколько лет тому назад я знал Оргáнова, странного симпатичного юношу, с голубыми чистыми, наивными глазами. Он тогда ничего не пил и был очень красив, он говорил и пел звучным, приятным баритоном и удивлял меня своими способностями, в особенности, музыкальными. Он играл на всех инструментах оркестра, выучившись этому самоучкой, превосходно знал музыку, и тогда ещё писал какие-то музыкальные пьесы, и разыгрывал их на фисгармонии, которую сделал сам. Сам же он сделал себе и концертную гармонию. Жил он слесарным ремеслом, которым занимался дома, живя в лачуге на краю города со старухой матерью. Зарабатывал он мало, занимаясь, большею частью, только починкой самоваров и часов. Зато он постоянно сидел за фисгармонией...[23] | |
| — Степан Петров-Скиталец, «Композитор», 1901 |
Славное село Целебеево, подгородное; средь холмов оно да лугов; туда, сюда раскидалось домишками, прибранными богато, то узорной резьбой, точно лицо заправской модницы в кудряшках, то петушком из крашеной жести, то размалёванными цветиками, ангелочками; славно оно разукрашено плетнями, садочками, а то и смородинным кустом, и целым роем скворечников, торчащих в заре на согнутых метлах своих: славное село! Спросите попадью: как приедет, бывало, поп из Воронья (там свёкор у него десять годов в благочинных), так вот: приедет это он из Воронья, снимет рясу, облобызает дебелую свою попадьиху, оправит подрясник и сейчас это: «Схлопочи, душа моя, самоварчик». Так вот: за самоварчиком вспотеет и всенепременно умилится: «Славное наше село!» А уж попу, как сказано, и книги в руки; да и не таковский поп: врать не станет.[5] | |
| — Андрей Белый, «Серебряный голубь». Глава первая. «Село Целебеево» — «Наше село», 1909 |
Неужели это я? Не может быть! Впрочем, не удивительно, ― я не вижу горячего уже месяц, не ем колбасы, питаюсь одним хлебом. Не всегда даже пью чай, потому что не каждый раз подают самовар, ― задолжал. Спокойно холодные люди сказали мне: | |
| — Александр Серафимович, «В номере», 1910 |
Утром отец уехал куда-то. Она увидела стёкла, залитые дождём, и почувствовала, что уже ничего не ждёт, ничего не хочет, что просто ей приятно вставать, прибирать избу, топить печь, заниматься обыденными делами. К вечеру она нарядилась, воткнула два сухих василька в косу, обвитую вокруг головы, и вздумала поставить самовар.[24] | |
| — Иван Бунин, «При дороге», 1913 |
— А, надоело играть в карты! — вскричал Вуич. — Зачем я вернулся? — Он встал и, скептически поджав губы, исподлобья осмотрел комнату. — Эта дыра в шестом этаже! Этот больной диван! Эта герань! Этот мешочек с сахаром и зелёный от бешенства самовар, и старые туфли, и граммофон во дворе, и узелок с грязным бельём! Зачем я приехал?! | |
| — Александр Грин, «Земля и вода», 1914 |
В ненастные дни мы собирались у Язя, на кладбище, в сторожке его отца. Это был человек кривых костей, длиннорукий, измызганный, на его маленькой голове, на тёмном лице кустились грязноватые волосы; голова его напоминала засохший репей, длинная, тонкая шея ― стебель. Он сладко жмурил какие-то жёлтые глаза и скороговоркой бормотал: | |
| — Максим Горький, «Детство», 1914 |
Тятька завалился на кровать. Кенка пересел в ноги и задумчиво слушал, как мать возилась на кухне с самоваром, наливала воду, ломала лучину, надевала с жестяным треском самоварную трубу на спину самовару, и как скоро запел самовар свою жадную самоварную песню. Степка помогал матери. | |
| — Иван Евдокимов, «Сиверко», 1925 |
«В хорошем сне мы живем, ― сказал он ей тихо. ― Я ведь всё понял». Он посмотрел вокруг себя, увидел стол и лица сидящих, отражение их в самоваре ― в особой самоварной перспективе ― и с большим облегчением добавил: «Значит, и это тоже сон? эти господа ― сон? Ну-ну…» «Тише, тише, что вы лопочете», ― беспокойно зашептала она, и Лужин подумал, что она права, не надо спугивать сновидение, пусть они посидят, эти люди, до поры до времени.[10] | |
| — Владимир Набоков, «Защита Лужина», 1930 |
— Что вы тут будете делать? — с испугом спрашивают больные. | |
| — Илья Ильф, Евгений Петров, «У самовара», 1934 |
— Давай его сюда, — говорил, как катал слова, Филипп, и салоп уж висел на гвозде. — Сейчас самовар греть будем. — И он выкатился в коридор, и вот он уж с самоваром и гребет кошачьей хваткой красные уголья из печки. — Давай, Надюшка, конфорку, давай веселей, вона на столе! Эх, мать моя! — Филипп дернул вьюшку в печке, ткнул трубу самоварную, прижал дверкой. — Чудо-дело у нас, во как! А чего у меня есть! Знаешь? — и Филипп смеялся глазами в Надины глаза, и Наде казалось — шевелится и вертит все у него в зрачках: плутовство детское. — А во всем городе хлеба корки нет? Да? А эвона что! — и сдобную булку выхватил из-за спины Филька. — Откеда? А вот и откеда! Бери чашки, ставь — вон на полке. | |
| — Борис Житков, «Виктор Вавич», 1934 |
| — Юрий Коваль, «Приключения Васи Куролесова», 1971 |
…Самовар – серьёзная штука. Самовар — символ семьи, устойчивости во времени и пространстве. Одинокий человек никогда не стал бы держать самовар. Надо много спокойствия и много родных друг другу людей, чтобы появилась нужда в самоваре. Нужен длинный вечер, хозяйка и хозяин, нужно уважение детей к родителям и так далее и тому подобное. Недаром изгнанники и эмигранты цепляются за него. | |
| — Виктор Конецкий, «Никто пути пройдённого у нас не отберёт» (повесть), 1987 |
Самовар в поэзии
править| — Василий Пушкин, «Опасный сосед», 1811 |
| — Козьма Прутков, «Катерина», 1883 |
С детства мыслящий старик, | |
| — Яков Полонский, «Выжатые лимоны», 1890-е |
| — Владимир Нарбут, «Подкатил к селу осенний праздник...», 1913 |
| — Николай Клюев, «Теперь бы герань на окнах...», 1919 |
| — Борис Садовской, «Идеал», 1920 |
| — Николай Клюев, «От березовой жилы повытекла Волга...», 1922 |
| — Владимир Маяковский, из стихотворения «Тропики» (Дорога Вера-Круц – Мехико-Сити), 1926 |
Ещё есть чайник, бурь воды сподвижник, | |
| — Белла Ахмадулина, «Я с ним простилась. Он — не стал прощаться...», 2002 |
Примечания
править- ↑ 1 2 Сенковский О.И. «Сочинения Барона Брамбеуса». — М.: Советская Россия, 1989 г.
- ↑ 1 2 «Москва сороковых годов». Очерки и повести о Москве XIX века (И. Т. Кокорев, «Самовар»). — М.: «Московский рабочий», 1959 г.
- ↑ 1 2 Чехов А.П. Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1974 год — том 3. (Рассказы. Юморески. «Драма на охоте»), 1884—1885. — стр.46
- ↑ 1 2 Я. П. Полонский. Полное собрание стихотворений. — СПб.: Издание А. Ф. Маркса, 1896. — Т. 3. — С. 41.
- ↑ 1 2 Андрей Белый. Сочинения в двух томах, (том первый). — Москва, «Художественная литература», 1990 г.
- ↑ 1 2 А. С. Серафимович Собрание сочинений: В 4 т., том 4. — М.: «Правда», 1980 г.
- ↑ 1 2 Максим Горький. Детство. В людях. Мои университеты. ― М.: Художественная литература, 1975 г.
- ↑ 1 2 Садовской Б.А. «Записки (1881—1916)» / Публ. [вступ. ст. и примеч.] С.В. Шумихина/ — Москва, «Студия ТРИТЭ»: Рос. Архив, 1994 г. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах.
- ↑ 1 2 Фигнер В.Н. Запечатленный труд. Том 1. — Москва: Издательство социально-экономической литературы «Мысль» 1964 г.
- ↑ 1 2 Набоков В.В. Собрание сочинений в 4 томах — М.: Правда, 1990 г. Том второй
- ↑ 1 2 Житков Борис. «Виктор Вавич»: Роман / Предисл. М. Поздняева; Послесл. А. Арьева. — М.: Издательство Независимая Газета, 1999 г.
- ↑ 1 2 3 4 Кривич М., Ольгин Л. Сделано в Туле. — М.: «Химия и жизнь», № 4, 1969 г.
- ↑ 1 2 Виктор Конецкий. Никто пути пройденного у нас не отберет. «За доброй надеждой». — СПб.: журнал «Нева» № 6, 1987 г.
- ↑ 1 2 Константин Кедров. «Поэтический космос». Москва, «Советский Писатель», 1989 г.
- ↑ А. И. Герцен, «Былое и думы» (часть четвёртая). — Лондон: Вольная русская типография и журнал «Колокол», 1866 г.
- ↑ Успенский Г.И. Собрание сочинений в девяти томах. Том 1. — Москва, ГИХЛ, 1957 г.
- ↑ Фет А. А. Воспоминания (сост. и прим. А. Тархова). — М.: Правда, 1983 г.
- ↑ И.А.Бунин: «Pro et Contra». Личность и творчество Ивана Бунина; И.В.Одоевцева. «На берегах Сены»
- ↑ Лесков Н.С. Собрание сочинений в 12 томах. — Москва, «Правда», 1989 г.
- ↑ В.Г. Короленко. «Собрание сочинений в десяти томах», том 1. «Повести и рассказы». — Москва: «Государственное издательство художественной литературы», 1953 г.
- ↑ Чехов А. П. Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — М.: Наука, 1974 год — том 4. (Рассказы. Юморески), 1885-1886. — стр.360
- ↑ Е. А. Салиас-де-Турнемир. Аракчеевский сынок. Аракчеевский подкидыш. — СПб: «Печатный Двор», 1993 г.
- ↑ С.Г.Петров-Скиталец, Рассказы и песни. — СПб.: Товарищество «Знание», 1902 г. — Том I. — Стр. 95
- ↑ Бунин И. А. Стихотворения. Рассказы. Повести. — М.: «Художественная литература», 1973 г.
- ↑ И. В. Евдокимов. Колокола. — Архангельск: Северо-Западное книжное издательство, 1984 г.
- ↑ Ильф И., Петров Е., Собрание сочинений: В пяти томах. Т. 3. — М: ГИХЛ, 1961 г.
- ↑ Юрий Коваль. «Пять похищенных монахов». — М., Детская литература, 1977 г.
- ↑ Пушкин В.Л. «Стихи. Проза. Письма». Москва, «Советская Россия», 1989 г.
- ↑ «Сочинения Козьмы Пруткова», Москва, «Художественная литература», 1976, 384 стр.
- ↑ В. Нарбут. Стихотворения. М.: Современник, 1990 г.
- ↑ 1 2 Н. Клюев. «Сердце единорога». СПб.: РХГИ, 1999 г.
- ↑ Б. Садовской. Стихотворения. Рассказы в стихах. Пьесы. Новая библиотека поэта. — СПб.: Академический проект, 2001 г.
- ↑ Маяковский В.В. Полное собрание сочинений в тринадцати томах. Москва, «ГИХЛ», 1955-1961 гг.
